Валерий ГРОМАК, Калининград
Красная звезда. 27 марта 2014
Тридцать лет назад 23 бойца спецназа ГРУ, среди которых были и парни с Украины, выдержали в Афганистане многочасовой бой с численно превосходящим противником и одержали победу.
На западе Украины, в Луцке, успешно работает Волынское отделение Союза писателей России, которым руководит известный писатель Сергей Бортников. Его перу принадлежат многие приключенческие и исторические романы, такие, к примеру, как «Право на убийство», «Восточная миссия», «Отомстить и умереть», «Операция «Юродивый», «Путь командарма», «Брусиловская казна», и многие другие. Книги Сергея Бортникова из серии «Военные приключения» очень популярны у российских читателей. Шесть лет назад к Бортникову обратился председатель Волынской областной организации Украинского союза ветеранов Афганистана Григорий Павлович и предложил написать книгу о земляках-волынянах, погибших на той войне. Они вместе обсудили концепцию будущего издания и пришли к выводу, что «афганцы» должны выглядеть в нём не идолами, пай-мальчиками, а такими, какими были на самом деле, – простыми советскими парнями, которых оторвали от станка или «от сохи», – иногда робкими, иногда бесшабашными…
Увы, официального материала оказалось крайне мало. Например, в книге памяти – «Забуты не дано» («Забыть не дано» – перевод с украинского) под авторством Владислава Наконечного (вечная ему память!) об Александре Матвиенко написано всего лишь несколько строк: «Родился 9 января 1965 года в Луцке. Учился в СШ № 18, окончил вечернюю школу. Работал в объединении «Луцккоммунмаш». В армию призван 17 мая 1983 года. Служил в Республике Афганистан. Младший сержант, командир отделения п.п. 44633. Погиб в бою 6 июля 1984 года. Награждён орденом Красного Знамени. Похоронен в родном городе».
Сергей Бортников знал Александра Матвиенко лично – в одно время трудились в объединении «Луцккоммунмаш». Только Сергей пришёл туда после службы в Советской Армии и нескольких лет работы на приборостроительном заводе, а Александр Матвиенко – сразу по окончании школы. Сашу в армию провожали, как тогда было заведено, всем трудовым коллективом. А назад дождались в цинковом гробу.
В том же 1984-м (если быть абсолютно точным – 27 сентября) известный российский писатель Александр Проханов опубликовал в «Красной звезде» статью «На афганских высотах», в которой оставил живыми всех героев-спецназовцев, в том числе и Матвиенко. Позже он напишет одноимённый рассказ, который также закончит на оптимистической ноте: «Ребята подняли головы. Над ними кружили вертушки…»
- Не знал, не ведал талантливейший и всеми уважаемый автор, что этот ничем не подкреплённый оптимизм, - говорит Сергей Бортников, - обернётся для родных погибших воинов не только потерянным здоровьем, бессонными ночами, но и выльется в круглую сумму. Мама Александра – Тамара Федотовна – поверила, что её сын остался жив, и долго моталась по экстрасенсам и бабкам-знахаркам…
Конечно, нельзя ни в чём обвинять известного писателя и публициста. Видно, ему дали не совсем точные сведения. Так бывает…
Только десять лет назад в Интернете появились первые более-менее точные сообщения о том легендарном бое. Сержант отдельной 459-й роты отряда «Каскад» ГРУ Генштаба СССР Андрей Дмитриенко из Алма-Аты на сайте afghanistan.ru опубликовал воспоминания, которые я привожу здесь с небольшими сокращениями:
«Разведка донесла, что какая-то банда разгромила колонну бензовозов в 40 километрах от Кабула. Нам приказали найти груз и уцелевших солдат. Численность обычного подразделения спецназа – 10 человек. Но в этот раз решили объединить две группы под командованием старшего лейтенанта Бориса Ковалёва и усилить их опытными бойцами: старшим лейтенантом Кушкисом, прапорщиками Чайкой и Строгановым.
Выступили днём, налегке. Касок и бронежилетов не брали – считалось, что спецназовцам негоже надевать такую амуницию. Каждый боец был вооружён АКС-74 калибра 5,45 мм, а офицеры – АКМ калибра 7,62 мм. Кроме того, мы имели четыре ПКМ – модернизированных пулемёта Калашникова. Шли параллельно трассе Кабул – Газни. Около 19 часов командир принял решение «садиться на ночь». Бойцы заняли вершину сопки Казажора и принялись складывать из базальтового камня бойницы – круглые ячейки высотой в полметра. В каждом таком укреплении находились по 5–6 человек. Я лежал вместе с Алексеем Афанасьевым, Толкыном Бектановым и двумя Андреями – Моисеевым и Школеновым. Ковалёв, Кушкис и радиотелеграфист Калягин расположились метрах в 250 от основной группы.
Когда стемнело, решили покурить. И тут с соседних высоток по нам ударили из пяти ДШК – крупнокалиберных пулемётов Дегтярёва-Шпагина – советского же оружия, прозванного в Афганистане «королём гор». Тяжёлые пули калибра 12,7 мм крошили базальт. Я выглянул в бойницу и увидел, как снизу на наши позиции накатывается волна душманов. Их было человек 200. Все строчили из «калашей» и дико орали. Мы сразу отметили: атакующие ведут себя слишком профессионально. Пока одни делают стремительный бросок – другие лупят по нам так, что не дают поднять головы... После каждого очередного броска – падают на землю, одновременно натягивая на головы темно-зелёные камуфляжные куртки и таким образом полностью сливаясь с местностью.
Подпустив «духов» метров на сто, мы ударили в ответ. Когда скосили несколько десятков нападающих, противник временно отошёл назад. Но особой радости нам это не доставило – боеприпасов оставалось крайне мало: в то время действовал совершенно идиотский приказ, согласно которому на один выход каждому воину полагалось не более 650 патронов. Поэтому Афанасьев принялся вызывать подмогу из Кабула. Я находился рядом и собственными ушами слышал ответ дежурного по гарнизону: «Выкручивайтесь сами!» Только тогда я понял, почему бойцов спецназа называют одноразовыми…
Несмотря на это, Афанасьев выключил рацию и громко закричал: «Ребята, держитесь, помощь уже идёт…» Сообщение воодушевило всех, кроме меня – единственного, кто знал страшную правду.
Зная, что душманы неохотно воюют в светлое время суток, Сергей Чайка решил потянуть время до утра и предложил «духам» переговоры. С собой взял Барышкина, Рахимова и Матвиенко. Подпустив их метров на 50, противник неожиданно открыл огонь. Александр Матвиенко был убит первой же очередью, а Миша Барышкин получил тяжёлые ранения. Как сейчас вижу его лежащим на земле и судорожно кричащим: «Ребята, помогите, мы истекаем кровью…»
Остальные сразу открыли заградительный огонь, благодаря чему Чайка с Рахимовым смогли вернуться. А Барышкина спасти не удалось. Он лежал метрах в 150 от наших позиций и вскоре затих…
Интересно, что по ячейке командира группы Ковалёва враги почти не били. Может быть, они решили, что те и так никуда не денутся? Такое пренебрежение сыграло с противником злую шутку. В тот момент, когда наш огонь катастрофически ослаб, Ковалёв, Кушкис и Калягин неожиданно ударили в тыл противника, уничтожив по крайней мере полтора десятка моджахедов.
Услышав разрывы гранат и треск автоматных очередей, мы поначалу даже подумали, что идёт подкрепление. Иллюзии развеялись, когда в нашу ячейку скатились Ковалёв, Кушкис и Калягин...
В ответ на такую наглость «духи» стали бить по нам из ручных гранатомётов. От прямых попаданий камень разлетался на куски, увеличивая и без того немалое количество раненых. Перевязочные пакеты мы не брали – рвали на полоски свои тельники и бинтовали раны...»
«Кульминации ночной бой достиг в 4 часа утра, когда противник поднялся в очередную решительную атаку. Не жалея патронов, «духи» громко вопили: «Шурави, таслим» – аналог фашистского «Рус, сдавайс!»
Мы израсходовали почти все боеприпасы. Последний патрон для себя никто не берёг. Его роль у спецназовцев играет последняя граната. Надёжнее, и несколько врагов с собою можно прихватить…
У меня оставались семь патронов, пара гранат и нож; мы уже собирались бросать жребий – кто добьёт раненых, когда вдруг услышали шум винтов. Оказалось, что нам на выручку примчались вертолётчики Александрийского полка, базировавшегося под Кандагаром.
«Крокодилы», Ми-24, открыли огонь из пулемётов и отогнали противника от наших позиций. Быстро погрузив двух убитых и 17 раненых товарищей, мы запрыгнули в Ми-8 и оставили противника кусать локти…»
Но самое интересное Андрей Дмитриенко приберёг напоследок:
«Впоследствии разведцентр Ограниченного контингента советских войск в Афганистане получил данные, что в том бою нами было уничтожено 372 боевика элитного спецподразделения «Чёрный аист», которыми командовал «молодой и перспективный» Бен Ладен! Агентура свидетельствовала, что взбешённый многочисленными потерями Усама в ярости растоптал собственную чалму!
Во всех афганских селениях, контролируемых «духами», был объявлен недельный траур, а главари моджахедов поклялись уничтожить всю нашу 459-ю роту. И частично исполнили своё обещание. 19 сентября 1984 года на моих глазах был сбит вертолёт, в котором находились Борис Ковалёв, Алексей Афанасьев и другие товарищи...»
Согласно документам, подразделение «Чёрный аист» наряду с Бен Ладеном создал ещё один печально известный террорист – Гульбеддин Хекматияр, лично отбиравший для диверсионной деятельности отпетых головорезов, прошедших усиленную подготовку под руководством американских и пакистанских инструкторов. Каждый из «аистов» мог выполнять обязанности радиста, снайпера, минёра и т.д., владел всеми видами оружия, приёмами рукопашного боя и при этом отличался звериной жестокостью по отношению к советским военнопленным.
Когда Бортников, готовя материал о погибшем земляке, ознакомился с этими воспоминаниями, его насторожило невероятно высокое количество уничтоженных моджахедов. Скорее всего, сержант (или тот, кто записывал его исповедь) ошибся и перепутал число жертв с общим количеством бойцов противника. На такую мысль натолкнуло Сергея и письмо не раз упоминавшегося в тексте прапорщика Чайки...
Сестра погибшего каскадовца Александра Матвиенко Наталия долго пыталась найти хоть кого-нибудь из тех, кто стоял плечом к плечу с её братом в той последней его битве. И такой человек нашёлся! Им оказался Сергей Чайка. К тому времени он получил офицерские погоны и ожидал отправки в очередную «горячую точку», расположенную далеко за пределами любимой Родины. Но время для ответного письма всё-таки нашёл, предусмотрительно взяв с женщины слово никогда не публиковать его воспоминания. К сожалению, то послание стало первым и последним.... А тут ещё и великая страна, секреты которой Сергей поклялся вечно хранить, канула в Лету, и все данные ранее обещания просто утратили свой смысл, поэтому Наталия, в очередной раз приехав из Москвы в Луцк к постаревшей маме, после долгих уговоров согласилась отдать писателю то единственное пожелтевшее письмо. Вот оно, практически без изменений – лишь с лёгкой корректорской правкой:
«Здравствуй, Наташа!
С Сашей я служил с 4 апреля 1984 года, то есть с первого дня моего пребывания в ДРА. Я был заместителем командира первой разведгруппы, он служил во второй. На некоторые задания наши группы объединяли в одну. Так было и в тот раз…
Около 20 часов 5 июля 1984 года нас высадили на афганском посту Чаути в 30 километрах от Кабула с поставленной задачей: выдвинуться в район горы Кури-Шара, перекрыть караванную тропу, а в случае прохождения вражеского транспорта – уничтожить его.
Саша был пулемётчиком и ходил с ПКМ. Он постоянно находился в головном взводе, куда отбирали самых опытных разведчиков.
На заданный рубеж вышли вовремя. Оборудовали бойницы, разместились… Саша оказался в одном укрытии с прапорщиком Виктором Строгановым. Они прикрывали наш тыл. Первая ночь прошла спокойно. Около 5 часов утра заметили караван. Командир группы Ковалёв приказал досмотреть его. Со мной пошли Леус, Матвиенко и ещё несколько разведчиков. Караван оказался мирным. Но группа засветилась и решила доложить об этом в Кабул. Наиболее разумным в такой ситуации было сменить район действий, но начальству, как говорится, виднее...
Около двенадцати часов дня на тропе появился афганский мальчик – «духи» часто используют детей в качестве разведчиков. На повторный запрос о разрешении сменить дислокацию от командования снова последовал отказ…
Со мной было ядро группы, связь и основная масса разведчиков. Обстрел начался после 18 часов. Сначала «духи» ударили справа из стрелкового оружия, потом пошли на штурм. Основные силы противника попёрли как раз в направлении ячейки Строганова, но Саша остановил их ответным огнём из пулемёта. В это время Ковалёв по радиостанции передал, что его отрезали от основной группы, и возложил командование на меня. У Саши как раз заклинило пулемёт, и я приказал отойти. Ребята забросали «духов» гранатами и успешно перебазировались в мою ячейку. Однако противник неожиданно получил подкрепление в виде гранатомётов и миномётов. Вскоре нас обложили со всех сторон. Центр помощи не давал – вторая половина роты по тревоге выехала на оцепление сбитого Ми-6. Вертолётчики поминали погибших товарищей и отказывались взлетать…
Бой продолжался около 6 часов. Натиск был такой, что мы не успевали перезаряжать магазины – это помогали делать раненые. И я решил совершить отвлекающий манёвр, чтобы рассредоточить огонь противника…»
Дмитриенко трактовал этот эпизод как переговоры с моджахедами, что слишком сомнительно. А может, так оно и было? Просто Чайка в силу каких-то причин не захотел сказать всей правды, считает Сергей Бортников. Впрочем, вернусь к письму Чайки:
«С собой взял Матвиенко, Рахимова и Барышкина. Во время одной из перебежек, когда до укрытия было рукой подать, нас обоих прошило пулемётной очередью. Мне перебило ноги, Сашу ранило в живот и грудь. Мы под огнём затащили его в укрытие, вкололи промедол, перетянули, перевязали тельниками раны – перевязочные пакеты к тому времени закончились.
В это время подошли «вертушки» – начальник штаба армии поднял звено личным приказом – и подавили с высоты несколько огневых точек противника. Боря Ковалёв обошёл «духов» и выбил их с последних позиций. По станции связались с вертолётчиками. Ян Кушкис умолял их забрать раненых. Один согласился, попросил обозначить место посадки, мы сожгли все пирофакелы, но он так и не сел...
Под утро подошла броня. Но Саша, не приходя в сознание, скончался... Спуститься самостоятельно с гор смогли только 6 из 23 наших бойцов, двое погибли...
За этот бой, как сообщила разведка, мы уничтожили 67 духов из почти 400…»
О «Чёрном аисте» в письме Чайки нет ни слова. Только упоминание о том, что Кушкис по радиостанции слышал, как мятежниками кто-то руководил на английском языке. Как знать, может, это ещё раз подтвердит версию о тесных связях Бен Ладена с ЦРУ США?
Работа над книгой продолжается. И в Луцке будут признательны всем, кто ещё сможет рассказать о том бое.
На снимке: Александр МАТВИЕНКО.
Прочитано здесь: http://www.redstar.ru/