Андрей ПИОНТКОВСКИЙ
Вынужден во многом повторить свою прошлогоднюю статью «Проект «Кадыров», потому что она становится все более угрожающе актуальной.
Начну так же как и тогда с пророческих слов моего учителя в политике Дмитрия Ефимовича Фурмана, сказанных им в его замечательной работе «Самый трудный народ для России», опубликованной в канун развязанной в рамках операции «Наследник» второй чеченской войны.
«Депортация чеченцев в 1944 году для чеченского сознания значит приблизительно то же, что для еврейского – гитлеровский геноцид или для армянского – резня 1915 года. Это – страшная травма, воспоминание об этом и ужас перед возможностью повторения этого преследует каждого чеченца. И события войны оживили этот ужас…
И если бы даже представить себе, что мы каким-то чудом, собравшись с силами, смогли бы Чечню подчинить и ввести ее в Федерацию, это только уподобило бы Россию человеку, в теле которого находится бомба с часовым механизмом, которая через какое-то время обязательно взорвётся».
Мы, действительно, каким-то чудом ввели Чечню в Федерацию, но сегодня, когда тиканье этого часового механизма внутри российского тела снова слышится каждому, мы просто обязаны разобраться в судьбе наших отношений с самым трудным народом для России.
Начнем с чуда, каким мы все-таки втащили Чечню в РФ в результате второй чеченской войны. Творец этого чуда – Путин В. В., и называется оно проект «Кадыров».
За что мы дважды воевали в Чечне? За территориальную целостность России. За Чечню в составе России. Но территориальная целостность – это не выжженная земля без людей. Мы воевали, чтобы доказать чеченцам, что они являются гражданами России. Но при этом мы уничтожали их города и села авиацией и системами залпового огня («А в чистом поле система «Град», за нами Путин и Сталинград»), похищали мирных жителей, трупы которых потом находили со следами пыток.
Мы постоянно доказывали чеченцам как раз обратное тому, что провозглашали: мы доказывали им всем своим поведением, что они для нас не являются гражданами России, что мы давно уже не считаем их гражданами России, а их города и села российскими. И убедительно доказали это не только чеченцам, но и всем кавказцам. Те хорошо выучили преподанные им наглядные уроки.
Г-ну Путину очень часто вспоминали и вспоминают тот пафосный сортирный призыв, который задал установку на вторую чеченскую войну и определил ее печальный для России исход. Надо отдать Путину должное: оказавшись через несколько лет кровавой войны, затеянной ради его прихода к власти, перед выбором между очень плохим и чудовищным, президент выбрал очень плохое.
Признав свое поражение, он отдал всю власть в Чечне Кадырову с его армией и выплачивает ему контрибуцию бюджетными трансфертами. В ответ Кадыров формально декларирует не столько даже лояльность Кремлю, сколько свою личную унию с Путиным. Чудовищным было бы продолжение войны на уничтожение чеченского этноса – по-шамановски, по-будановски.
Развязав и проиграв войну на Кавказе, Кремль платит в обмен на показную покорность дань-контрибуцию не только Кадырову, но и криминальным элитам других республик. На нее покупаются дворцы и золотые пистолеты для местных вождей. Деклассированные безработные молодые горцы уходят к воинам Аллаха или мигрируют с Кавказа в русские города. А в депрессивных бирюлёвских кварталах уже выросло поколение детей тех, кто абсолютно и навсегда проиграл за двадцатилетие «рыночных» экономических реформ. Ментально между русской молодежью и кавказской, с детства выросшей в условиях жестокой войны, сначала чеченской, а затем общекавказской, – зияющая пропасть.
Молодые москвичи проходят по городу маршами с криками «Хватит кормить Кавказ!», а молодые горцы ведут себя на улицах русских городов демонстративно вызывающе и агрессивно. У них выработалась психология победителей. В их представлении Москва проиграла кавказскую войну и они ведут себя в побежденной столице соответственно. В умах и сердцах Кавказ и Россия стремительно удаляются друг от друга. При этом ни Кремль, ни северокавказские «элиты» не готовы к формальному отделению.
Кремль все еще живёт фантомными имперскими иллюзиями об обширных «зонах привилегированных интересов» далеко за пределами России – то о какой то Евразийской орде, пожизненным ханом которой мечтает стать Путин, то о непрерывно расширяющемся за счет соседей «Русском мире», то о сирийских «православных святынях». Местные же царьки, начиная с Кадырова, не хотят отказываться от выплачиваемой им Москвою дани.
Постимперский поход за «Чечню в составе России» жестокой насмешкой рока оборачивается кошмаром «России в составе Чечни». Унизительная для России ситуация лицемерного самообмана не может продолжаться бесконечно. Но выходов из нее в рамках правящей диархии Путин – Кадыров не существует. Простой выход всегда видели силовики, которые с самого начала крайне скептически относились к путинскому проекту «Кадыров», в их представлении в очередной раз вырвавшему у них из рук «победу». Они так и не смогли смириться с потерей Чечни как зоны своего кормления и, что для них было еще важнее, зоны своей пьянящей власти над жизнью и смертью. Проект «Кадыров» лишил их этих двух базовых удовольствий, и они за это Кадырова искренне ненавидят.
Поразительно непонимание нашей широкой «либеральной» общественностью сути обозначившегося после убийства Немцова конфликта между российскими силовиками и Кадыровым. Почитаешь регулярные ФСБшные сливы и можно подумать, что это пепел убиенного Немцова стучится в сердца господ Бортникова или Патрушева. Кипит их разум возмущенный, и в принципиальнейший бой за соблюдение норм капиталистической законности вести готов. Убийство Немцова для них – не причина, а повод для решительного выяснения отношений с Кадыровым. Причём повод, скорее всего, ими же искусно сконструированный.
Во-первых, убийство на Красной площади невозможно было совершить без содействия высших руководителей российских спецслужб. Во-вторых, предполагаемый исполнитель – заместитель командира элитного отряда «Север» Заур Дадаев никогда бы не пошел на него без приказа Кадырова, а Кадыров мог отдать такой приказ либо по прямой просьбе Путина, либо получив информацию о подобном пожелании вождя от кого-то из высших руководителей государства. Партия кровищи задумала, осуществила и эксплуатирует убийство Немцова не как самоцель, а как детонатор для реализации своих далеко идущих политических устремлений. Кадыровцам, видимо, было дано понять, что заказ на ликвидацию исходит от самого папы. Это показалось настолько достоверным, что они ни на секунду не усомнились. Исполнители были абсолютно уверены в своей безнаказанности.
Основное направление скоординированной атаки силовиков – максимальная дискредитация в публичном поле Кадырова, а через него и патронирующего его Путина, если тот откажется его слить. Но Путину очень трудно было сдать Кадырова. Закрытие под давлением силовиков проекта «Кадыров» стало бы официальным признанием поражения России во второй чеченской войне и объявлением третьей. Это возвращение в 1999 год в гораздо худшей исходной позиции. И кроме того, полная политическая делегитимация Путина – «спасителя отечества в 1999-м.» Путин пока и не сдал Кадырова, заставив следствие ограничиться каким-то водителем, названным главным заказчиком. Но, силовики, как мне кажется, не отказались окончательно от своих планов.
А что означал проект «Кадыров» для самой Чечни и к чему приведет там его закрытие силовиками? При всевластии федералов любой чеченец независимо от его взглядов или поступков мог быть схвачен федералами, похищен, подвергнут издевательствам, пыткам, убит. В сегодняшней Чечне такая же участь может постигнуть любого чеченца, выступающего против Кадырова. Это громадный прогресс в обеспечении безопасности личности. Фундаментальна разница между статусом еврея в гитлеровской Германии и немца в той же стране. Именно это радикальное изменение и создало базу поддержки Кадырова. Конечно, за годы его власти у него появились и враги, и кровники. Но любая попытка силовиков вернуться к прежнему произволу объединит чеченское общество в яростном сопротивлении.
Убедительным и очень своевременным индикатором вектора тех изменений, о которых грезят силовики, было убийство в Грозном приехавшими из Ставрополя сотрудниками МВД чеченца Джамбулата Дадаева. Даже из беспомощно лживого заявления МВД, сделанного после убийства, ясно следует, что бойцы приехали не задерживать подозреваемого, а ликвидировать жертву. Это рутинная ежедневная практика, к которой силовики годами прибегали в Чечне и которой регулярно пользуются в Дагестане и других северокавказских республиках. Эти ликвидации настолько обыденны, что их даже часто демонстрируют в новостных сюжетах федеральных каналов, видимо, в целях патриотического воспитания молодежи. Но Кадыров подобные сафари для федералов в Чечне прекратил. Он оставил эту привилегию только для самого себя. И снова превращаться из немцев в евреев гитлеровского рейха чеченцы не хотят. И будут такой перспективе сопротивляться. С Кадыровым или без Кадырова.
Вот несколько заявлений самых разных известных чеченцев, от Кадырова до Закаева, прозвучавших после ликвидации в Грозном.
«Времена 2000-х годов прошли. Кому-то захотелось «сделать результат» – забрали чеченца и убили. Такого не будет. Хватит. Нас унижали, оскорбляли. Мы не для того принимали Конституцию, чтобы нас убивали».
«В памяти людей еще достаточно свежи бессудные казни, незаконные задержания и аресты, пытки и другие массовые нарушения прав человека, которые совершали неизвестные люди в масках на автомобилях и БТР без опознавательных знаков по отношению к местным жителям. У нас пять тысяч человек пропали без вести. Сотни тысяч убиты».
«На сегодня население Чечни, конечно, будет поддерживать Рамзана Кадырова. Он пользуется лояльностью со стороны чеченцев именно потому, что их защищает. Люди увязывают прекращения зачисток и беспределов, которые творились в Чечне, с именем Кадырова».
Зачистки и массовые убийства совершались в Чечне от имени российской власти столетиями. Все мы помним свидетельство русского офицера, участника этой бесконечной кавказской войны:
«Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения».
Я читал «Хаджи-Мурата» и в детстве, но только сравнительно недавно понял смысл этих страшных, невыносимых для русского сознания слов – после убийства Анны Политковской, его расследования и суда над непосредственными исполнителями. Анна, писавшая правду о преступлениях российской власти в Чечне, была святой. В небесном Иерусалиме ее место в Аллее Праведников. Ее строки были наполнены невыносимой человеческой болью, страданием разрываемых тел и душ жертв. Им, умершим в аду, Анна возвращала сочувствие и достоинство после смерти. Заказали и организовали ее убийство русские властные мерзавцы. Убийцам оказывали логистическую поддержку две оперативных группы МВД и ФСБ. Но убили её чеченцы.
И ни ее убийство, ни обнародование имен ее убийц не потрясли чеченское общество. Оно осталось абсолютно равнодушным к судьбе Анны. Оно было озабочено тем, как укрыть от суда Рустама Махмудова, стрелявшего в Анну. Это казалось мне совершенно непостижимым, пока я не понял, наконец, простую вещь. Путин и Политковская и все мы остальные для очень многих чеченцев по большому счету неразличимы.
И тот, и другая, как и мы все, по факту своего рождения принадлежат в их восприятии к категории тех самых существ, к которым они испытывают чувство, что сильнее ненависти. Путин для них просто полезный гяур — сегодняшний начальник этих существ, с которым приходится вести важные переговоры и заключать сделки. Принести ему в день рождения в качестве подарка голову ненавидимой им незначительной журналистки может оказаться полезным для чеченского этноса тактическим ходом. Та же история и с Немцовым. Под копирку. А Немцов ведь собрал миллион подписей у себя в Нижнем, привез их в Кремль и сделал многое, чтобы остановить первую чеченскую войну.
Но после всего того, что наворотили в Чечне в XIX, XX и XXI веках романовы и ермоловы, сталины и ельцины, путины и шамановы, это чувство стало для чеченцев настолько всепоглощающим, что они просто не утруждают себя более попытками разбираться в оттенках русских. Два этноса с таким устойчиво сложившимся отношением друг к другу не могут жить в одном государстве. Проект «Кадыров» с его тикающей бомбой отложил решение проблемы на десятилетие, но его время истекло.
Последние безумные медийные выступления кадыровцев резко настраивают против них большинство российского общество, несмотря на то, что угрозы относятся только к либералам. Это играет на руку силовикам, которые вновь могут потребовать от Путина убрать Кадырова, опираясь теперь уже на широкую общественную поддержку.
Масло в огонь подлила история с красноярским депутатом, которого чеченская диаспора вынудила унизительно извиняться перед Кадыровым. В итоге Путин оказывается в роли чуть ли не единственного человека, который защищает не очень, мягко говоря, любимого российским народом чеченского руководителя.
Кадыров совершает большую ошибку, преувеличивая возможности Путина по удержанию ситуации под контролем, поскольку патрон оказался в крайне уязвимом положении на фоне изоляции уже не только внешней, но формирующейся внутренней, да еще и на фоне масштабного экономического кризиса. Своими дикими заявлениями и угрозами Кадыров не только не помогает боссу, но и усиливает его изоляцию, противопоставляя Путина не только силовикам и сислибам, но и всему российскому обществу.
Один из лидеров несистемной оппозиции Навальный, как известно, уже обвинил Кадырова в намерении формализовать отделение Чечни от России и создать исламское государство:
«Ну, наконец, и повторю то, что говорил много раз: стратегическая задача Кадырова — отделиться от России и создать своё авторитарное государство под прикрытием исламских лозунгов. Просто он дожидается момента, когда совсем денег в бюджете не будет».
Золотые слова для ушей наших силовиков, давно мечтающих о закрытии проекта «Кадыров». Вот она та широкая общественная поддержка, на которую им можно будет опереться в развязывании 3-й чеченской. Предотвратить измену Кадырова и бегство его вместе с республикой из Российской федерации, о чем много раз, Владимир Владимирович, предупреждали не только мы, но и патриотически мыслящие оппозиционные лидеры.
И в тот же день А.Навальный зачем-то размещает в своем блоге развернутый кондуитик «Как чеченцы воевали за Гитлера», подталкивающий читателя к оправданию геноцида 44-го года.
Трудно отделаться от впечатления, что Навальный сознательно готовит своих многочисленных сторонников и поклонников к поддержке планов силовиков по очередному «восстановлению конституционного порядка». И делает это, разумеется, не по чьему-то заказу а в силу своих принципиальных убеждений.
Политик, собирающийся возглавить страну, не понимает, что подобный сценарий станет катастрофой не только для Чечни, но прежде всего для России.
Не о возвращении кадыровского тоталитарного оффшора в наше отечественное путинское «правовое» поле через еще более кровавую третью чеченскую войну, надо сегодня думать. А об освобождении нас от имперского наваждения, заставляющего третье столетие подряд разрывать снарядами и бомбами клочок земли, населенный так и не покорившимся самым трудным для нас народом.
Андрей Пионтковский, публицист, политолог.
Прочитано здесь: http://www.aboutru.com/2016/01/23361/
