В понедельник, 9 ноября, Сбербанк любезно сообщил, что с моего накопительного счёта улетучились деньги. Один рубль 62 копейки. Со второго счёта слизали ещё 6 рублей 47 копеек. И ещё на один заглянули – там хранились 996 рублей 59 копеек. Ничем не побрезговали. Итого: 1004 рубля 68 копеек. Всё, что было на счетах. Без объявления войны, без предупреждения.
Мошенники, о которых последнее время часто предупреждают полицейские специалисты? Нет, честные работники государственных органов. Сбербанк сообщил о некоем судебном приставе Лапыш Людмиле Михайловне из ОСП Ленинградского района Калининграда. Мол, всей информацией располагает она. Звоните и узнавайте, почему вас обобрали до копейки.
Думаю, не стоит подробно живописать о моих попытках дозвониться. Три телефонных номера молчали как заговорённые. Пришлось выдвигаться на ул. Сергеева, 2. Там, на 5 или 6 этаже, располагается этот самый ОСП. На лестничной площадке – толпа. Все нервничают. Охранник пропускает только отдельных граждан. Подхожу с паспортом наперевес. «Только по предварительной записи!» – «Ну так запишите». Жест уставшего охранника в сторону кучи объявлений на стене и дверях: «Через интернет» – «А если у меня нет интернета?». Однако на такие вопросы ответов здесь не дают.
Не без труда с домашнего компьютера направляю запрос. Через пару дней поучаю ответ, что пристав Лапыш меня примет.
Увидев меня, микромайор воскликнула: «А я вас знаю! Я вас помню» – «Пришёл узнать, что за исполнительное производство против меня возбуждено» – «За несвоевременное исполнение того исполнительного производства» – «Какого?» – «По газете» – «А почему меня с новым постановлением не ознакомили?» – «Оно направлялось по почте».
«Направлялось по почте» означает: «Отвяжитесь, мы всегда правы».
К приставу меня привело не праздное любопытство. Любой на моём месте хотел бы знать, за что его наказали, не предупредив. По закону, мне полагается получить заверенную копию документа, из которого ясно видно, за какую провинность я привлекаюсь к материальной ответственности и какие суммы с меня взыскивают. Приставы не сильно заморачиваются на этом праве граждан. Они составляют реестр, в котором пишут, что должнику постановление о возбуждении исполнительного производства отправлено. А на самом деле можно ничего никому не отправлять – и так считается, что должник уведомлен.
Лапыш в моём присутствии вытащила из компьютера своё постановление. На трёх станицах, никак не согласующееся с бритвой Оккама. Перегруженное ссылками на статьи и законы. Написанное на ломаном русском. Текст его, к тому же, был обрезан на принтере, и понять можно было лишь отдельные словосочетания. Из бумаги следовало, что с меня причитается 5 тыс. руб. в качестве наказания за несвоевременное опубликование опровержения по решению суда. Опровержение касалось экзальтированного коммуниста Сергея Севостьянова, который однажды намеревался захватить партийную власть в обкоме КПРФ и едва не попал под уголовное преследование за попытку учинить расправу над высокопоставленным товарищем по партии.
Лапыш сослалась на постановление от 12 сентября прошлого года, которым на меня возлагалась обязанность заплатить те самые 5 тысяч. Этого постановления я тоже в глаза не видел, хотя в нём есть ссылка на более раннее постановление от 25 февраля 2019 года, о существовании которого мне тоже ничего не известно. Возникло сильное подозрение, что все три постановления сработаны втихаря, задним числом.
Дело в том, что в октябре прошлого года меня судьба уже сталкивала с Лапыш. Вместе мы заглянули в интернет и убедились, что опровержение опубликовано. Лапыш тогда пыталась взыскать с меня в казну 1 тысячу рублей. По одному из многочисленных постановлений. Поскольку история в точности напоминала сегодняшнюю, мне пришлось обратиться с заявлением к В. Жеребятьеву, главному судебному приставу Калининградской области. Областное приставское руководство отменило постановление, и, кажется, инцидент был исчерпан.
Однако в стране случился коронавирус. Как мы понимаем, казна поиздержалась, карательные органы озаботились поиском новых источников пополнения госбюджета. И про меня вспомнили. (И про других тоже.) Людмилу Михайловну я спросил напрямую, верна ли моя догадка. «Давайте, я не буду это обсуждать», – ответила пристав.
Жеребятьеву я писал:
«Если имеется в виду моя обязанность опубликовать опровержение в соответствии с решением Калининградского областного суда от 9 октября 2018 года по гражданскому делу, инициированному гр. С.С. Севостьяновым, то после того, как судебный пристав-исполнитель Л.М. Лапыш 4 октября 2019 года на личном приёме проинформировала меня о том, что существует некое исполнительное производство и вручила мне требование без указания на нём даты, я исполнил всё, что полагается. Т.е. на том же приёме мы вместе с Лапыш убедились в том, что опровержение мной опубликовано на сайте Свободный Калининград. А через несколько дней я передал Лапыш под роспись экземпляр газеты «Светлогорье», в которой также было опубликовано точно такое же опровержение. Спрашивается: что я нарушил?»
Кстати, о том, как приставы работают вообще.
Два года Вячеслав Петрович Е., пенсионер, инвалид, ставший ненужным семье после тяжёлого заболевания, не может взыскать со своего великовозрастного пасынка Я. К. долг в сумме 242800 рублей – по исполнительному производству 31236/18/39002 ОСП Центрального района. Семейка Я. К. задолжала своему благодетелю в общей сложности 11,5 тыс. долларов и 360 000 рублей, не считая указанной выше суммы. Между тем по другим исполнительным производствам должник Я. К. на тот момент обязан был выплатить своим кредиторам и взыскателям более 516 000 рублей. Одних только исполнительских сборов – на сумму более 36000 рублей. На него работали приставы Поспелова, Дроздов, Югова, Адельшинова, Черчесова, Билалова, Гаврилец, Сорокина, Билалова. Шельмец скользил между ними, словно между струями дождя. Как ему это удаётся, если приставы Ленинградского ОСП нашли даже один рубль 62 копейки!
